Охотник за мертвыми - Страница 105

105

- Об этом не довелось прочитать.

- Первородная энергия за человеческую жизнь отпечатывает в себе его и привязывает себя к частичкам его тела. У обычного человека или животного этот отпечаток содержит всего лишь некую основу, благодаря которой некромант может превратить это существо в нежить. Особо сильные духом люди оставляют в отпечатке частичку своего характера, чувств, но не более. Маги оставляют больше, иногда клочки воспоминаний, иногда боевые навыки, но разрозненно, так как это не более чем тень. Болью и потоком энергии при создании эрнрасто ты отпечатываешь в потоках этой Силы все сознание человека. Такое существо сохранит свой разум долго, до двух сотен лет, но каким бы сильным магом оно не было при жизни, использовать Дар оно не в силах, разве что пару слабеньких трюков здорово укорачивающих разумную жизнь. Да и воля чужая нужна, без нее им никак. Ну и, наконец, вершина творения, личи. Их отпечаток создается сотни лет под действием гигантских потоков Силы. Даже пусти всю силу, что рождается в Аррассе на это, ее хватит на поддержку сна двух или трех личей. А Лазурный Дворец поддерживал сон трех сотен одновременно.

Личи сохраняют не только разум и полную свободу воли, но и приумножают свои способности к управлению потоками первородной энергии. Они живут до ста восьмидесяти лет нормально, потом все больше начинают походить и внешне и внутренне на эрнрасто, но и это не на долго. Дольше ста восьмидесяти лет ни один лич не живет, превращается в обычного мертвяка, не знающего кто он и зачем живет. Для них это очень болезненно, они не хотят умирать во второй раз, но время неумолимо.

На этом страхе когда-то и сыграл наш враг... Но об этом позже.

Я лег в хрустальный саркофаг, призванный сделать из меня лича в двадцать два года. Причина того - болезнь моих костей, что не хотели рождать новую кровь. Я оставлял многих, кого знал и любил, оставил, как позже выяснилось и тот Суримис, который знал и любил. Вместе со мной личами стали двое моих товарищей и любимая девушка, не желавшая со мною расставаться. Ингала, Кабарки, Вонтес. Как я позже узнал, через неделю поле меня в саркофаг легла и моя сестра. Все мы были уже уважаемыми профессионалами, поэтому место в хрустальных саркофагах заслужили.

Личи в Суримисе пользовались уважением, ибо считалось, что они несут с собой мудрость предков, подсказывают потомкам и уберегают их от ошибок. Но тем не менее они лишь тени, не имеющие всех прав людей. Личам запрещено любить, руководить, можно только советовать. Они лишь тени прошлого, присматривающие за настоящим.

Увы, когда я проснулся все стало совсем не так. В Лазурный Дворец попала книга, в которой был описан ритуал, продлевающий личу разумную жизнь, ритуал требовавший жертвоприношения, причем не просто человеческого, а приношения в жертву ребенка.

Племена островов, что вокруг Суримиса, и Кинидора, континента что на западе были подвластны нам. Неизвестно кто протолкнул эту идею, и как она воплотилась в жизнь, но детей стали отбирать и отдавать личам. Многие, очень многие купились на это, но было у этой методики одно но. Первая жертва продлевала жизнь личу на пять лет, вторая едва на четыре с небольшим года. Когда я проснулся это уже практиковали лет двадцать и среди подданных зрело восстание. Совет некромантов был против, но личи собрали свой совет и едва ли не вырвали власть. Но были и те личи, что отказались по доброй воле от этих жертв, предпочтя остаться верными Совету и живым.

С большим трудом собрав вместе старых друзей, что легли в саркофаги вместе со мной, мне удалось раздобыть ту злополучную книгу. Много я тогда почерпнул из нее, и много новых загадоу родилось, но это не главное. Многих, очень многих страниц не хватало, однако тот кто подкинул ее нам не учел одного: отсутствующие страницы со временем отпечатались и с горем пополам восстановив часть текстов я узнал нечто, что потрясло меня. Там было написано о природе отпечатков. Отпечаток можно условно разделить на две части. Одна жестко привязана к телу, благодаря ней возможна некромантия. Вторая же, то что частенько содержит полную копию сознания, и постепенно разрушается у лича и эрнрасто не привязана к нему, вернее привязана не так сильно. Эта часть достаточна сильна, в ней много первородной энергии, но только не в таком виде, в каком привыкли ее видеть мы. Ее можно наложить на другое, вполне живое тело, ровно как и на специально подготовленное мертвое, хотя последнее чаще всего разрушает отпечаток. В первом случае человек получивший отпечаток, обретет знания, через некоторое время восстановит умения этого отпечатка. Но при этом его собственный никуда не денется, сольется и окажет действие на чужеродный отпечаток. То есть как бы два сознания смешаются в одно.

- То есть это душа?

- Я бы так не говорил. За упоминание души в научной работе рискуешь отправиться на костер к инквизиторам. «Отпечатки» звучит более...хм.. корректно... Но это не важно. Я нашел способ перекладывать отпечатки. Личи усиливали пустым отпечатком детей себя, замедляли процесс разложения собственного отпечатка. Я же нашел способ переложить свой отпечаток на чужое тело и вновь стать живым. Нам, как личам, от совета были положены дети, которыми мы должны были себя усилить. Надо ли говорить, что у нас рука не поднималась пустить их под ритуальный нож. В конце концов, для личей мы были слишком молоды. Мы пытались их воспитывать, учить, но три мальчика и две девочки не воспринимали знания. Их напоили каким-то отваром напрочь блокирующим умственное развитие, а может и не отваром. Так или иначе их проблема крылась не в теле, а в их отпечатке.

105